Доктор Вильям Грегори, учёный из Американского музея естественной истории, в прошлых интервью рассказал нам как возникла жизнь на Земле, и как человек получил своё лицо и почему иногда дети рождаются с хвостом.
Жизнь появилась миллиард лет назад в грязи и лужах, в виде крошечных кусочков желеобразного вещества, возможно, продуктах древних химических реакций, которые стали сначала сначала простейшими животными, которые затем превратились в небольших червеобразных созданий, а потом — в дышащих воздухом рыб, и которые стали нашими далёкими предками.
В прошлых интервью доктор Грегори рассказал нам о происхождении нашего пищеварительного тракта, лёгких, крови, сердца и других органов, все из которых мы унаследовали от древних животных. Часто эволюционный возраст наших органов достигает 500 миллионов лет.
— Доктор Грегори, в прошлой беседе вы сказали, что и нашим прямохождением мы обязаны тем далёким предкам. Вы поддерживаете теорию, что нашими предками являются древние приматы?
— Это больше не теория, а установленный факт. Мы не только наследники древних приматов, мы до сих пор во многом такие же приматы. Чтобы завершить коллекцию обезьянника в любом зоопарке в клетку следует посадить человека. Потому, что единственным приматом, разгуливающим на воле, являются посетители зоопарка и его сотрудники.
— Я боюсь, вам довольно трудно будет найти добровольца. Люди очень скромны, каждый начнёт доказывать, что есть более яркий образец. Но, я надеюсь, что вы только шутите?
— На самом деле нет. Я указываю на научный факт. Когда человек смотрит на обитателя клетки в обезьяннике, два примата смотрят один на другого, и оба движутся выдающимся свойством, присущим всем приматам — любопытством.
— Конечно, я знаком с идеей, что мы произошли от древних обезьяноподобных существ и они были нашими предками. Но почему вы говорите, что мы до сих пор являемся ими? Вот эта идея для меня новая, чья она, Дарвина?
— Большинство людей связывают её с именем Дарвина, потому, что он первым начал об этом говорить, но на самом деле она намного старше. В 1759 году, за полвека до рождения Дарвина и ровно за сто лет до того, как он опубликовал свою знаменитую книгу «Происхождение видов», Линней, великий шведский учёный, причислил человека к млекопитающим. Собственно, он и есть автор термина «млекопитающие» в качестве названия класса животных, которые выкармливают своё потомство молоком. Затем он поместил человека в отряд «Приматы», что означает «первые», имея ввиду высшее развитие млекопитающих. Этот отряд заключает в себе всех обезьяноподобных животных, включая человекообразных обезьян.
— Линней мог ошибиться.
— Но он не ошибся. С 1759 года не произошло ничего, что позволило бы изъять человека из отряда приматов. Наоборот, буквально тысячи фактов подтверждают правоту Линнея. Вот почему я говорю, что во многом мы до сих пор обезьяны.
— И каковы эти факты?
— Я перечислю их немного позже. Сначала я хотел бы немного рассказать вам о происхождении этой идеи. Даже во времена Линнея, теория, в общем, не была новой. Идея эволюционного развития обычно приписывается римскому поэту Лукрецию, который жил в первой половине первого столетия до нашей эры. Вы знаете, что означает термин «эволюция»?
— Да. Развитие всех живых организмов из низших форм.
— Не совсем. Наблюдения показывают, что развитие обычно заключается в организации простого во всё более высокоорганизованные и специализированные формы, но и обратное иногда случается. Эволюция — это просто латинское слово означающее «развёртывание». Теория эволюции, следовательно, учит, что жизнь развивалась постепенно, вместо того, чтобы совершать в своём развитии внезапные скачки. Лукреций первый предложил мысль о развитии под влиянием необходимости, чем не об акте творения по пожеланию богов.
— Если жизнь появилась в результате эволюции, почему же она не продолжает эволюционировать сейчас?
— Жизнь продолжает эволюционировать, как это было в прошлом, но, темпы этой эволюции чрезвычайно медленны. Не забывайте, что потребовалось более миллиарда лет, чтобы создать человека.
— А какое животное стоит на ступеньку ниже человека?
— Шимпанзе.
— Вы хотите сказать, что если дать шимпанзе достаточно времени, то она эволюционирует в человека?
— Конечно нет. Во-первых, человек не произошел от шимпанзе, а эволюционировал от общего предка и шимпанзе, и человека. Об этом я говорил в прошлой беседе. Во-вторых, природа никогда не повторяет себя при создании новых видов, а человека она уже создала.
— Возвращаясь к Лукрецию. Его идея была забыта, пока Линней снова не вытащил её на свет божий?
— Не совсем. В 1699 году Эдвард Тайсон, английский анатом, производя вскрытие человекообразных обезьян, теперь называющихся «шимпанзе», показал, что их анатомия чрезвычайно похожа на нашу. Но он не сделал из этого чётких выводов. Впервые к этому пришёл Линней. После этого французский натуралист Ламарк, бывший непосредственным предшественником Дарвина с его теории эволюции, высказал предположение, что человек произошёл от прямоходящих приматов. Эта идея показалась многим настолько отвратительной, что другие французские учёные поместили человека в отдельный отряд, который они назвали Bimana — «Двурукие».
— То есть Чарльз Дарвин был последователем Ламарка?
— Нет, Дарвин уделял мало внимания работам Ламарка. Во-первых, он не посвящал специальных исследований изучению человека. В течении многих лет предпринимал огромные усилия по изучению животного и растительного мира. И когда приступил к изучению места человека в природе, то пришел к собственному заключению, которое базировалось на лично им полученых результатах.
— Как я понимаю, эволюционисты от Линнея до Дарвина утверждают, что человек происходит от обезьяноподобных приматов?
— Да. И мы до сих пор это утверждаем.
— А с чего эволюцинисты так решили?
— Из сходного строения человека, человекообразных обезьян и всех прочих обезьян. Фактически, анатомия человекообразной обезьяны больше похожа на нашу, чем на анатомию низших обезьян. Я уже комментировал это сходство в строении и то, что оно доказывает нашу родственную связь с человекообразными обезьянами.
— Да, вы говорили об этом. Но где доказательства родства? Откуда нам знать, что человек не существовал на земле задолго до обезьян?
— Вы намекаете на то, что обезьяны произошли от человека? Некоторые учёные серьёзно баловались этой идеей, так же как и пытались показать, что рыбы являются потомками земных животных, а не наоборот. Я дам вам первокласный пример такого, поставленного с ног на голову, взгляда на вещи. Если бы это было правдой, тогда человек был бы первым живым созданием на земле, а более простые формы должны были бы произойти от него.
— Нет. На это я не намекал. Я хотел бы знать, почему человек не мог существовать на земле во времена динозавров?
— А, вот теперь я понимаю, что случилось. Вы, должно быть, насмотрелись этих забавных фильмов, в которых люди каменного века гоняются за динозаврами, или динозавры преследуют пещерных людей. Но все эти огромные рептилии исчезли за много-много миллионов лет до того, как человек стал человеком.
— Почему вы так уверенны? Почему человек не мог появиться в любую эпоху, неважно насколько древнюю?
— Аргументация «почему бы и нет» ни к чему нас не приведёт. Такой приём используется в основном теми, кто желает обойти прямые свидетельства научных фактов.
— Я уверяю вас, что у меня нет такого желания. А какие есть прямые доказательства?
— Вы согласны с тем, что человек — позвоночное, не так ли?
— Должен быть.
— Мы может проследить развитие всех позвоночных животных за период четырёхсот с лишним миллионов лет. Правда свидетельства этого развития временами прерываются, но мы имеем десятки тысяч образцов окаменелостей, полученные из сотен мест, представляющие различые стадии развития животного мира Земли.
— А что нам может сказать эта огромная куча старых костей если мы возьмёмся доказывать, что человек появился вслед за обезьяноподобными животными, а не, скажем, сразу после первых рыб?
— В каждом слое каменных отложений, датированных определённой эпохой находятся останки определённых созданий, а другие в них отсутствуют.
— Другими словами, если вы не обнаруживаете останков человека в слоях, которые содержат, скажем, окаменелости рептилий, вы делаете заключение, что человека в то время не существовало? Я бы назвал это «отрицательным свидетельством». Это просто логический вывод.
— Да, логическое заключение из отрицательного результата. Но всё, что известно науке, кроме фактов, полученных из прямых наблюдений, выведено логическими умозаключениями. Таким образом, например, мы знаем, что Солнце не встаёт из-за горизонта и закатывается за него, а Земля вращается вокруг своей оси. И в повседневной жизни происходит подобное.
— Например?
— Мои предки прибыли из Англии, из Девоншира. Предположим на секунду, что я последний в своём роду и мне оставлена некоторая сумма денег. И в тот момент, когда я пытаюсь получить наследство, появляется какой-то парень по фамилии Грегори, который говорит, что он приехал из определённого города в Девоне, что он мой кузен, и требует свою половину.
— И как это связано с нашими обезьянами?
— Одну секунду и вы всё поймете. Я никогда не слышал об этом парне, поэтому я пытаюсь найти свидетельства его проживания в Девоншире. Если сведений о нём нет в муниципалитете, приходских книгах, полицейском архиве, в налоговой службе, я прихожу к выводу, что он приехал не из Девоншира. Но это только половина истории.
— Только не говорите мне, что он действительно ваш двоюродный брат.
— Совсем нет. Пока один из нанятых мною частных детектив разыскивает сведения в Девоншире, другая ищейка обнаруживает, что человек этого возраста, во всех деталях соответствующий описанию моего «кузена», проживал в небольшом городе в Польше примерно десять лет назад. Его фамилия была «Грегоровски». Он изменил ёё на «Грегори». И как бы вы назвали это?
— Прямым доказательством.
— Совершенно верно. Получив, во-первых, отрицание того, что он родился в Девоншире и, во-вторых, прямое доказательство, что он родился в Польше. Похожую ситуацию мы имеем с нашими попытками определить место человека в истории развития животного мира. Мы получили отрицание того, что он мог жить во времена динозавров и прямые доказательства того, что он существовал многими миллионами лет позднее. Это понятно?
— Стало понятнее, чем было раньше. Но всё равно мне кажется, что ваши отдельные примеры не описывают ситуации целиком. Предположим, что все архивы в Девоншире были уничтожены пожаром. Что я имею в виду — разве нет вероятности, что человеческие останки были смещены в нижележащие породы в результате, скажем, землетрясения или других катаклизмов?
— Но это не сделало бы их регулярно отсутствующими на протяжении четырёхсот миллионов лет и постоянно обнаруживаемыми в более поздних слоях. Только в это музее (Американский музей естественной истории) имеется не менее 44 661 каталогизированный образец окаменелостей позвоночных существ, и ни один из них не был найден в слое породы, которая была бы хронологически неправильной. Широкий обзор окаменелостей, демонстрирующих развитие животного мира, а в нашей коллекции собрана лишь небольшая их часть, показывает, общее направление всех животных от рыб до человека, а не обратную последовательность. Это и объясняет, почему человек произошёл от высших приматов.
— А вы можете подтвердить это конкретными случаями?
— Конечно. Останки человека находят в совсем недавних отложениях, более старые слои горных пород содержат кости человекообезьян, в ещё более древних мы находим кости обезьян, близких к современным человекообразным. Горные слои ещё более ранние содержат останки мелких обезьян, в слоях, сформировавшихся ещё раньше, нет даже следа обезьян в современном понимании, но имеются кости маленьких обезьяноподобных существ. Но это доказательства, так сказать, «каменные». Эволюция в целом поддерживается тремя видами свидетельств.
— А какие другие два?
— Доказательства, которые мы получаем при изучении строения животных, особенно показывающих их взаимные связи друг с другом и с нами. И доказательства, которые получены при исследовании нерождённых животных и наблюдении их внутриутробного развития. Этим занимаются, соответственно, сравнительная анатомия и сравнительная эмбриология. Но прежде чем мы перейдём к непосредственному рассмотрению этих доказательств, позвольте мне объяснить вам кое что. С времён Дарвина, грубо говоря, за последние 150 лет, было собрано такое доказательств всех трёх видов и, кроме того, ещё несколько побочных, что их скопилось буквально горы. Многие из них, кстати, ставят под сомнение многие изначальные воззрения Дарвина. Лично я посвятил рассмотрению этих доказательств едва ли не всю жизнь, если быть точным — тридцать лет. Другие исследователи занимались тем же самым. Библиотеки по всему миру наполнены книгами по многим отраслям теории эволюционного развития. И некоторые учёные положили всю свою научную жизнь, чтобы хорошо разобрать лишь одну деталь. Я веду к тому, что в нашей беседе мы сможем коснуться лишь наиболее важных моментов.
— Я это понимаю.
— Хорошо. И, если речь идёт о нерождённых живых созданиях, то, как я говорил вам в прошлой беседе, человеческий эмбрион, проходя различные стадии развития, демонтрирует, хоть и несколько смазанно, происхождение человека из ранних животных форм. Вы помните, что в свою очередь это были, последовательно — одноклеточные, потом черви и рыбы, амфибии, рептилии, млекопитающие, коротконогое, похожее на обезьяну, человекообразное существо и, наконец, человек. Плод не зарождается похожим на человека. Свидетельства развития ещё не рождённого ребёнка, таким образом, поддерживают наши выводы, которые мы сделали, изучая окаменелости.
— А что эти исследования говорят о нашем происхождении от обезьяноподобных приматов?
— С самого начала, от оплодотворённой яйцеклетки, и до своего рождения, человеческий ребёнок проходит много сложных изменений. Исследования доктора Эмиля Селенка, известного авторитета в эмбриологии, показали, что схожие изменения имеют место только у четырёх других млекопитающих — это горилла, шимпанзе, орангутан и гиббон.
— Хотите сказать, что человеческий ребёнок и детёныши этих человекообразных обезьян на определённых стадиях развития похожи друг на друга?
— Именно так. Если вы сравните нерождённого ребёнка с нерождёнными детёнышами шимпанзе или гориллы, на соответствующей стадии развития вы увидите, что они удивительно похожи, даже своим видом. В обоих случаях, например, подошвы и стопы будут повёрнуты друг к другу. После рождения у обезьян сохраняется эта черта. Как вы знаете, стопы обезьян больше приспособленны для хватания и больше напоминают кисти рук. У нас стопы изменяются так, чтобы поддерживать вес нашего тела при вертикальном положении туловища и поэтому на последнем месяце развития плода человека мы видим, что стопы новорожденного ребёнка чем-то похожи на стопы обезьян и остаются такими в течении небольшого количества времени после рождения.
— А можете привести ещё какой-нибудь пример?
— Вот довольно яркий. На протяжении почти всей второй половины своего внутриутробного развития плод человеческого ребёнка покрыт коротким курчавым волосом. То же наблюдается и у человекообразных обезьян, и в обоих случаях эти волосы утрачиваются перед рождением, зато волосы появляются на голове, а ребёнок появляется на свет с безволосым телом. Мы такими и остаёмся, а у молодых обезьян скоро вырастает новая шерсть. Как видите, мы сохраняем эту характерную черту точно так же, как человекообразные обезьяны сохраняют особенности строения своих ног.
— Есть какие-нибудь различия?
— Да, есть, но в основном в пропорциях. Достаточно интересно, что нерождённый шимпанзе более «человечен» в своих пропорциях, чем взрослый. С другой стороны, ребёнок больше похож на обезьяну по своим пропорциям до рождения, чем после него. Например, если сравнивать человека и взрослого шимпанзе, то у второго более длинные руки и более короткие ноги по отношению к телу. Это справедливо и для плодов ребёнка и шимпанзе, хотя разница будет намного меньше. До рождения форма черепа шимпанзе так же более «человеческая», чем у взрослой обезьяны. Все эти явления принимаются учёными, как свидетельства родственности и наличия общих предков.
— Все ли учёные — эволюционисты?
— Наука — это широкое поле деятельности и я не могу ответить на ваш вопрос. Но я могу вам сказать, что все признанные авторитеты в области естественной истории — эволюционисты.
— Почему вы так думаете?
— Потому что я никогда не видел ни одной профессиональной статьи, опубликованной в авторитетном научном журнале, в которой подвергалась бы сомнению сама идея эволюционного развития животного мира, а не отдельные детали.
— Но ведь опубликовано много книг, которые атакуют теорию эволюции.
— Да, но в научном мире их авторы ничего из себя не представляют. Ни один член национальной академии наук не является антиэволюционистом.
— Но членство в научном обществе не делает их монополистами в отношении научной истины?
— Нет, но это гарантия тщательно выверенного научного взгляда. Позвольте вас спросить, если бы вам потребовалось авторитетное мнение по какому либо предмету, куда бы вы отправились?
— Я бы пошел к эксперту.
— Да, но он должен быть экспертом-практиком. Если вы хотите узнать о том, как работает радио — вы пойдёте к радиотехнику или радиоэлектронщику. Вы не пойдёте к пекарю, какими бы навыками в своей области он ни обладал, и каким бы уважением публики ни пользовался. И уж тем более не пошли бы к человеку, который испытывает непреодолимое отвращение к радиоприёмникам. К сожалению, ситуация такова, что большинство людей, которые сражаются с эволюционным учением, знают о нём меньше, чем собравший радиоприёмник своими руками подросток знает о радио. Мне не приходилось держать в руках книгу, отрицающую теорию эволюции, чей автор мог бы, если бы я вручил ему окаменелость, сказать, например, что она из левой задней ноги такого-то диназавра. А человек который критикует теорию эволюции должен быть способен на это. Большинство оппонентов всего лишь имеют личную неприязнь к этой идее и больший или меньший талант к демагогии. Но вернёмся к нашим доказательствам.
— Вы рассказали мне о свидетельствах, которые мы получаем изучая окаменелости, и о доказательствах, которые предоставляет нам сравнительная анатомия. А какой третий род доказательств? Сходство в строении?
— Имя им — легион. Конечно вы могли видеть это своими глазами в зоопарке. Ведь человекообразные обезьяны очень похожи на нас. Так похожи, что некоторых это огорчает.
— Конечно.
— Вам приходилось видеть мать-шимпанзе со своим детёнышем?
— Да.
— Тогда вы должны были остаться под впечатлением. Она нянчит малыша, гладит его по голове, почти целует его. Очень большое сходство с действиями человеческой матери, и этих действий не наблюдается у других животных. Но это относится к поведению, это совершенно другая история. Другое дело — физическое сходство, которое расскажет намного больше, чем любое количество визитов в зоопарк.
— Расскажите мне немного об этом сходстве.
— Скелет человека и скелет человекообразной обезьяны не только построены по общему «чертежу», но и абсолютно соответствуют друг к другу, кость к кости. Единственное различие в пропорциях и осанке. У человекообразных обезьян есть хватающие руки, как и у нас. Они могут двигать большим пальцем, так же как и мы, правда, не так свободно. У них есть ногти на пальцах рук и ног. У человекообразных обезьян то же количество зубов, что и у нас — 32, если учитывать зубы мудрости. У них нет внешнего хвоста и мы его не имеем. Но у них есть рудимент хвоста и у нас имеется такой же. И у них и у нас есть аппендикс. Самки имеют пару молочных желез. И, прежде всего и главное — это мозг.
— Мозг человекообразных обезьян не такой как у нас, не так ли?
— Он похож на наш, только меньшего размера и менее развит. У нас нет ни одной структуры мозга, которой не было бы у человекообразной обезьяны. Хотя наш череп и мозг относительно больше, это увеличение произошло за счёт увеличения объёма частей мозга, который есть у человекообразных обезьян, особенно у шимпанзе, обладающими бóльшими способностями к обучению, чем любое другое животное. Более того, шимпанзе умеют пользоваться знаниями, приобретёнными опытным путём.
— Что вы имеете в виду?
— Обезьяны способны к абстрактному мышлению и, пользуясь им, способны решать многие задачи, с которыми не сталкивались ранее. Один шимпанзе научился вставлять полые концы палки один в другой, чтобы дотягиваться до бананов. А орангутан в нью-йоркском зоологическом саду использовал качели из своей клетки в качестве рычага, чтобы разжать прутья клетки и выбраться наружу. Чувства человекообразных обезьян также близки к нашим по диапазону и остроте. Кроме того, человекообразные обезьяны восприимчивы к тем же заболеваниям, что и мы. Например, к брюшному тифу. Шимпанзе в неволе заболевают аппендицитом, пневмонией и гриппом. Они совершенно так же, как человек, реагируют на стимуляторы, включая алкоголь, а также транквилизаторы и яды. Они даже имеют тех же паразитов.
— А чем человекообразные обезьяны отличаются от человека?
— Как и в случае с нерождёнными человеческими детьми и эмбрионами обезьян, разница у взрослых — преимущественно в пропорциях. Я уже говорил вам о размерах мозга. Наши челюсти и костные выросты вокруг глаз — меньше, а нос и скулы — больше. Наши стопы меньше похожи на кисти, а волосы наших телах тоньше и их меньше, кроме того, они короче. Большие пальцы наших рук пропорционально крупнее, а пальцы ног — короче, за исключением большого пальца. Клыки у человека намного меньше. Но два различия особенно выдающиеся. Во-первых, мы способны говорить, а человекообразные обезьяны — нет.
— Обезьяны совсем не могут говорить? Я так понимаю, что они переговариваются между собой, и некоторые учёные считают, что это может быть языком.
— Это множество раз обсуждалось, но пока никто не доказал, что обезьяны обладают настоящей речью.
— Можно подумать, что способность человека говорить и его способность к глубоким абстракциями доказывает, что человекообразные обезьяны вовсе не родственны нам?
— Не больше, чем это доказывает, что новорожденный ребёнок сын своего отца. У обезьян есть те же голосовые органы, что и у нас. Более того, эксперименты показывают, что они всё-таки обладают абстрактным мышлением и способностью к логическим построениям. Жаль, если это огорчает вас, но мы всего лишь немного улучшенные и разговаривающие высшие приматы.
— А какое второе выдающееся различие?
— Наше прямохождение, которое привело к некоторым изменениям в строении нашего тела. Наш позвоночник изогнут по-другому. Позвоночный столб человека имеет S-образную форму, а у обезьян он просто изогнут. Наша голова сидит на шее сверху, а у обезьян выдвинута вперёд. Ноги человека более прямые, чем обезьяньи, а его таз представляет собой плоскую емкость, поддерживающую органы брюшной полости.
— А почему человек перешёл к прямохождению?
— Оно начало зарождаться задолго до того, как приматы слезли с деревьев.
— А человечество когда-то жило на деревьях?
— Человечество — нет, но его далёкие предки — жили. От бегания на четвереньках нас избавило то, что наши скромные предшественники-приматы постепенно начали вырабатывать вертикальное положение тела, карабкаясь на стволы деревьев. У обезьян, живущих сегодня, мы можем видеть различные способы движения, отображающие стадии, которые привели к прямохождению. Некоторые из обезьян исключительно четвероногие и перемещаются по деревьям так, как это делают белки. Другие поднимают руки над головой, когда карабкаются по веткам. Третьи прыгают с ветки на ветку, приняв вертикальное положение тела.
— Когда и где люди отделились от общих с обезьянами предков?
— Существует несколько мнений на это счёт. Понимаете, во всей этой истории с происхождением человека существует два различных вида заключений. Одна группа основывается на свидетельствах эволюции от низших животных — всё то, о чём я вам рассказывал до этого. Все зоологи соглашаются в четырёх моментах: Первое — что человек это животное; второе — что он позвоночное животное; третье — что он принадлежит к отряду приматов, и четвёртое — что он относится к большой группе приматов, называемой «приматы Старого света». А затем возникает широкое поле для интерпретаций и требуется множество дополнительных исследований и новых открытий, чтобы пролить свет на различные детали. И в основном неясным остаётся именно то, когда и где человек отделился от древних обезьян.
— А почему наши предки начали ходить на задних ногах?
— Им пришлось встать на две ноги, когда они оставили деревья и им пришлось искать пропитания на равнинах. Возможно это случилось ещё до начала Великого оледенения Земли.
— А что за создание называют «недостающим звеном»?
— Я не знаю. Проблема в том, что существует слишком много звеньев. Но я расскажу вам об этом в нашей следующей беседе.